Весь последний месяц - череда моментальных снимков. Ярких пятен, вращающихся в разноцветном вихре расплывчатой действительности. Мир реалити-ТВ, в котором моя человеческая единица сыграла второстепенную, но очень увлекательную роль. Эта роль отняла чертовски много сил, выжала меня, словно бельё после стирки.

Первый снимок: Душный салон самолёта, запах алкоголя и жареных орешков. Мучительно кружится голова, наручные часы пережили клиническую смерть, остановившись на четыре минуты, а я отчаянно пытаюсь вспомнить, в каком кармане сумки находится плэйер. Весь 14-часовой полёт отвлекаюсь Кингом и почти плачу, когда повествование доходит до строк: "Скажите Табби, что я её очень люблю, – говорю я, когда меня поднимают и везут, очень быстро, по наклонному бетонному пандусу. Мне вдруг хочется плакать. "Сам скажешь, – отвечает тот же голос."

Прихватив несколько часов сна, выжимаю себя - словно пасту из тюбика - из душного салона самолёта на воздух. Воздух, пропахший бензином, цветами и духами, обжигает кожу ультрафиолетом и мгновенно приводит в негодность спасительную банку кока-колы. Волшебные флюиды прохладного напитка стремительно растворяются в воздухе и печально оседают на горячий асфальт, оставляя на прощанье только липкость тёплой газировки. Небо очень яркое и очень-очень синее. Нереальное.
В этом городе поселилось лето.

Ещё один снимок на память: Поздний вечер, мои небеса вдребезги разбиваются звёздами и всё кажется не важным. Печально известный отель Sunset Marquis - "stomping ground of past and present rock stars" (с) - встречает нас яркими вывесками, зелёной лужайкой и надоедливым метрдотелем. Метрдотель, таинственно улыбаясь, сообщает, что несколькими кварталами ниже актёр Джон Белуши провёл свою последнюю вечеринку (перед тем, как умер от передозировки наркотиков), после чего плавно переходит к перечислению "подвигов" их собственного отеля: пришествие Джона Леннона, безумные вечеринки, да несколько десятков экстренных вызовов скорой помощи, бОльшая часть которых пришлась на душу одного и того же человека - вокалиста Depeche Mode. Я блуждала в поисках кофе, а по дороге думала, как же часто нам сообщают сведения, без которых мы бы отлично обошлись.
В отеле, где давно остановилось время, всё так же тикают часы.

Другой день: По рукам и ногам рутина, иностранные коллеги отца, инженеры звукозаписывающей студии, встречают меня кислым приветствием, но всё же с некоторым интересом. За хрупкой стеной между этажами работает Звезда и хочется найти дрель, чтобы просверлить в стене дырки для обзора. Интересуюсь у инженеров: "Какой он?" - робко, словно поклонница-первогодок. Глаза старшего инженера мгновенно меняют цвет и становятся зелёными, как крыжовник: "Wow, this guy is totally crazy and funny as hell!". Чувствую, что упустила что-то очень, очень важное.
Вечером, безнадёжно уставшая, валюсь на ближайший диван и засыпаю под Chilly с отцовским мобильником под подушкой. Сквозь сон слышу голос инженера из Болгарии: "Tired of having buddies that don't eat brains? Yeah, I am too!" Просыпаюсь от того, что подушка выбрирует: отцу пришло сообщение. На светящeмся экран - не очень понятное: "The Edge IS HERE!". Передаю мобильник отцу и засыпаю сном младенца. Лишь несколько часов спустя, проснувшись и зарядившись кофе, понимаю простую формулу: "The Edge" = David Howell Evans, гитарист U2. О, чёрт.

Моментальный снимок на прощание: На набережной трое шумных немцев гуляют по пирсу, громко говорят по-немецки и фотографируют чаек. А на автобусной остановке дожидается транспорта человек в белом хирургическом халате и с букетом жёлтых тюльпанов в руках. Видимо, врач, поспешивший на свидание.